Юкио Мисима

* * *

 

Утром легко и беспечно

 

дух уничтожит тюрьму.

 

Жизнь человека – конечна,

 

но я бессмертье возьму.

 

Неколебимо и прямо

 

на внеземные круги

 

Будда выходит из храма.

 

Свиток прочитан? Сожги.

 

Видишь? – Отброшена маска.

 

Веришь? Не имидж – судьба.

 

Рядом шальную развязку

 

подстерегает толпа:

 

«Это писатель Мисима,

 

он заигрался в войну»...

 

Разуму невыносима

 

низость предавших страну,

 

трусы, бойцов презирая,

 

ждут заземляющей лжи.

 

Если ушли самураи,

 

значит, пришли торгаши!

 

* * *

 

Может быть, в родине дело...

 

Может быть, в родине сна –

 

недостижимостью тело

 

испепеляет она,

 

небом чарует бесцельно,

 

мир погружая во тьму.

 

Власть совершенства смертельна,

 

но я бессмертье возьму!

 

Нужно героя доверье,

 

или мечта дурака,

 

чтобы вонзить в подреберье

 

длинную искру клинка?

 

Ждал утонченную прозу

 

апофеоз простоты,

 

тело раскрылось как роза,

 

высшей стяжав красоты.

 

И по лицу на мгновенье,

 

молнией, зримой едва, –

 

судорога наслажденья,

 

судорога торжества.