ТЕРЕНТIЙ ТРАВНIКЪ "АПРЕЛЛИАДА"

(печатается в сокращении)

 

* * *

 

Светлой памяти моего деда,

Георгия Григорьевича Филимонова

 

Мне от дедушки достался по наследству

Старый фиолетовый колпак.

Дедушка считал его мешком

И держал в нем нюхальный табак.

 

Он висел за дверью кистью вниз,

Стянутый тесьмою золотой,

И горели звездочки на нем

Желтой шоколадною фольгой.

 

Потому что только раз в году,

Вынув из него свою махорку,

Дедушка мне в нем дарил конфеты,

Говоря, что их принес Егорка.

 

ЗИМНЯЯ КОНДИТЕРСКАЯ

 

Тиха Рождественская ночь.

Ванилью пахнет воздух хладный,

Сгущенкой вылилась зима

Гулять по крышам гостьей статной.

И в белом чепчике труба,

И мармеладен свет в парадной.

 

Вазон, как ромовая баба,

Залит глазурью снежно-гладкой;

А на ступеньках у крыльца

Легла поземка сладкой ватой.

 

И лавка – свежей пастилой

У дома,

и зефирна клумба,

И звень сосулек леденцой,

И... с неба сахарная пудра...

 

ЗИМНЕЕ

 

Люблю ловить снежинки взглядом

В лесу на кривенькой лыжне

И потрясти у ели лапы,

Чтоб съехал снег с нее ко мне.

 

Люблю, когда мне кто-то в спину

Снежком запустит во дворе,

И краснощекую рябину

На детских лицах в январе,

 

И бабу снежную у дома,

И снег на выбитом ковре,

Сугробов наметенных сдобу...

И... мандарины на столе.

 

* * *

 

Весною женская душа

Необычайно хороша.

Она по-детски безмятежна,

По-матерински неслышна.

 

Она стремится и прощает,

И допускает наперед,

Как будто в классики играет,

А может, с прыгалкой живет.

 

И в это время понимаешь,

Откуда эта жизнь идет...

 

* * *

 

Потомством обзаводится весна.

В земле набухли семена,

и почки,

Как девицы, смущаются, дрожат,

Надев зеленые, чуть мятые платочки.

 

Цветами пуговиц проталины пестрят,

С зимы нестираны беленые рубашки,

Под крышей голуби воркуют,

и галдят

В кустах дворовых от безделья пташки.

 

От солнца купола текут, и в окнах блики,

В ручьях искрится талая капель,

И мысли мозаично разнолики,

И чувства, как обычно, набекрень.

 

* * *

 

Остатки снега старой паклей

Законопатили дворы,

А по ручью плывет кораблик –

Забава местной детворы.

 

А рядом, как заведено,

Мальчишка с прутиком шагает

И славной лодочке своей

В ручье дорогу расчищает.

 

И провожая его взглядом,

На миг забыв про возраст свой,

Поплыл по переулку вместе

С бумажной лодочкой простой.

 

* * *

 

Девочка-деточка,

В руках вербы веточка,

Распушилась мягкая,

Такая приятная;

 

Трогает пальчиками

Хвостики заячьи.

Льется с крыш карамель,

Видно, скоро апрель.

 

* * *

 

Обугрены поля. В оврагах мятых,

Как в складках полусонной простыни,

Февральский снег от солнцепека спрятан

Остатком пиршеств вьюженой Зимы.

 

Из леса сыростью пьянящей задышало,

Зачавкала земля вновь под ногой,

И потекли ручьи по ней устало

Невольной аппетитною слюной.

 

Стволы набухли, ветками дрожа;

И дождь, и снег, и пряно пахнут почки;

И кольца серые вкруг каждой кочки

По-обручальному так бережно лежат.

 

И россыпи грачей на талых крышах,

И путник одинокий где-то в поле,

И даже верный снегу старый лыжник

Подчинены животворящей воле.

 

Весна, в твоих правах сажать и сеять,

И талою водой поить поля.

Сочится, подтекает, мокнет, преет,

Подобно губке, дивная Земля.

 

Благовествует колокол к обедне,

Чтоб эту жизнь я смог еще вдохнуть.

И ниоткуда взявшийся вдруг ветер

Заставил меня ворот расстегнуть.

 

* * *

 

Апрело-прелая трава

Лежит вдоль поля позолотой.

И неба синь, и кружева

Из веток лес сплел впопыхах,

Как будто сети бросил кто-то,

И ловит ветер тот чудак.

 

Поля дымятся бороздами

От жирной паханой земли,

И грай вороний долетает,

И церкви – луковкой вдали,

 

И почки лопаются с треском,

Стекает тополиный клей...

Весна вся соткана из детства,

И я иду гулять по ней.

 

Смотрите, сколько детворы –

От мотыльков и до листочков!

Где зачинают эту ширь,

В ком этой прелести источник?!

 

* * *

 

Снег с подгоревшей черной коркой,

В оврагах льдистая вода,

В деревьях птичий гомон звонкий,

И хлопоты, и суета.

 

Шмель стукнулся, задев травинку,

И шлепнулся на лист сухой...

Увиденное я запомнил,

По возвращении домой

Я записал в стихотворенье

В апреле, нынешней весной.

 

ВЕСНА-КРАСНА

 

Весна с малышнёю сидела на лавке,

С косичкой за ухом, с игрушкой в руке,

Торчали подснежники в сумочке рваной,

И гольфик спустился на левой ноге.

 

И в платьице тонком, наверно, из ситца,

А может, из проса, овса иль пшена,

С капелью на сонных, помятых ресницах

Сидела на лавке подросток Весна.

 

Присел и вдохнул эту вешнюю юность,

Всю эту закваску на талой воде.

Весна повернулась и вдруг улыбнулась,

И не было краше ее на земле.

 

* * *

 

Деревья стояли в вазе земли,

С приходом весны они расцвели.

Словно ягоды, лопнули спелые почки

И листвой малахитной

к стволам потекли.

 

Зеленеет природа, как будто краснеет

От стыда, что прозрачен ее пеньюар,

И на коже ее золотисто желтеет

Вся весенняя цветь,

как рассыпанный дар.

 

И невольно срывают эти монетки,

И кладут в кошельки нараспашку,

Так играют в сокровища малые детки

И не портятся этим богатством.

 

Одуванчик – алтын,

мать-и-мачеха – мелочь

На карманный расход от Весны детворе.

То не милостыня, а весенняя милость,

То Пасхальная радость на этой земле.

 

БЛАГОВЕЩЕНИЕ

 

Сорвался с колокольных юбок

Апрельный звон и полетел,

Сначала вверх, потом по кругу,

В алтарь, притвор и за предел,

 

За край церковного погоста,

В поля, леса, за облака,

Так бестелесно-чудоносна

Летела песня языка;

 

Касалась неземной любовью,

Такой открытой и простой,

И устремлялась вся на волю,

На волю Божию весной.

 

И слышалось мне в тех словах:

«Благословенна ты в женах...»

 

7 апреля 2008

 

* * *

 

Художнику Демьяну Утенкову

 

Взял старую штормовку и этюдник,

Оделся и опять ушел бродить,

Сказав себе: «Пусть будет вся как будет

Эта моя сколоченная жизнь».

 

Из досок тем, из бруса убеждений,

Стропильных встреч и лаговых основ

Создал я пятистенок отношений,

В облой скрепив периметр венцов.

 

Мой сруб – по десять бревен стены,

На запад двери, окна на восток,

Три комнаты – для Любы, Нади, Веры,

А в горнице их матушка живет.

 

А я в штормовке, с рюкзаком, в берете,

С этюдником-ружьем наперевес

Ушел бродить в свое сорокалетье,

На все четыре растянув свой крест.

 

* * *

 

Я – Живьё, я зеленое месиво жизни,

Гомогенная смесь из стеблей,

из травы и листвы,

Растирающий травы порой

до космической пыли,

Чтобы снадобьем этим

печали лечили бы вы.

 

Я – Творило и строю

миры из пространства,

И плету кружева из красок,

и звуков, и букв,

Знаю я, что посев мой

не будет напрасным,

Его в будущем веке

еще не рожденные ждут.

 

Я – тропа Тишины и беззвучие

речи вселенской

И пришел, чтоб прославить

трудами своими Творца.

 

Я – раб Божий,

я – малое в степени энской,

Но во мне созидает

Любовь и ее Пустота.

 

* * *

 

Небо белое, небо ровное,

Безупречное, как в столовой

Скатерть стираная и расстеленная,

Все равно пишу по-весеннему:

 

Коль по-мартовски – так с помарками,

Все с проталинами, да с галками;

По-апрелевому – акварелево,

Здесь чуть лужисто, там капелево.

 

А еще по-майски маячу

С дневниками своими на даче...

Вот такая Весна вешняя,

Где невинная, а где грешная.

 

Как душа моя многостранная,

То в обновочке, а то рваная.

Я ее волочил волоком,

А она оказалась облаком.

 

Вот теперь пишу по-весенненски:

По-сереженски, по-есенински,

Не по слогу его, а по сердцу,

Просто так на сегодня просится.

 

13 апреля 2008

 

* * *

 

Покрылась пылью вешняя столица,

Таджики-дворники метут сухой асфальт,

И запыленностью встречают меня лица,

И хочется умыться поскорее

и сбежать

 

За МКАД, туда, где небо на все небо,

Где пахнет сыростью от кожистой земли,

Забросить на полполя старый невод

И ждать Жар-рыбу в перьях чешуи;

 

Не возвращаться ко своей старухе,

Оставив ей хоромы теремов,

И побрести на все четыре стороны

Под морем солнца с розою ветров.

 

15 апреля 2008

 

ВЕСЕННИЙ БАЛ

 

Надев желточные платочки,

Мать с мачехой пришли на бал.

Подснежник стройный

в фалдных листьях

Главой приветливо кивал

 

Входящим модницам цветочным,

Красавицам из деревень.

И лился солнцем день апрельский,

Весенний, славный, теплый день.

 

Шмель по-купечески неспешно

С атласной лентою летал,

Касаясь примул безмятежных,

Им поцелуи раздавал.

 

А те, стыдливо прикрываясь

От взоров веером своим,

Понравиться шмелю пытались,

И даже иногда шептались

О чем-то потихоньку с ним.

 

Краснели божии коровки,

Заметив шалости шмеля,

Фиалки ёрзали в обновках,

И клеились к ним тополя.

 

А на поляне неумело,

«Промазав» где-то ноту «ля»,

Апрельская капелла пела,

И колыхалась в такт земля.

 

17 апреля 2008

 

ТРИДЦАТЬ ПЕРВЫЙ АПРЕЛЬ

 

Посвящается Наталье Костровской

 

Когда стреляют амуры из лука,

Их стрелы летят в апрельское сердце.

Оно лишь два дня по-особому стукает

Своим молоточком в весенние дверцы.

 

И тот, кто в те дни от лучников пал,

Любовную память навечно сыскал.

А тот, кто был ранен, но выжил в бою,

Теперь зажигает сердцами зарю.

 

Они терпеливы и стойки, как стражи.

Блажен, кто их встретит

в пути хоть однажды.

Коснется нежгучий их жар его рук,

И сердце издаст тот таинственный стук.

 

14 апреля 2008

 

* * *

 

Вчера я разговаривал со смертью.

Она вошла и села не дыша.

Ее лицо прозрачно-безмятежно

Переливалось, бледностью дрожа.

 

В руках она держала кубок хладный,

В нем до краев плескалась неба ночь,

Она поставила его на стол парадный

И стала звезды в порошок толочь.

 

И высыпав в чернила жемчуг звездный,

Помешивая золотым ключом,

Она шептала что-то в такт движеньям

Лимонно-ртутным молчаливым ртом.

 

Я отвечал, ее молчанью вторя,

Пытаясь следовать нашептанным словам,

И чувствовал, как иссякает воля,

И отделяется от тела голова.

 

Она сказала, что пока не время,

Что сердце должно выбиться до дна,

Чтоб вызрело в душе благое семя,

Тогда опять ко мне придет она.

 

ВЕЛИКАЯ СУББОТА

 

Скоро Пасха, светят куличи,

Пахнет ладаном, ванилью и корицей.

Солнце тянет к куполам лучи,

И воркует голубь с голубицей.

 

Площадь прицерковная пестра,

Оживились нищие на входе.

Будто бы на сотню лет назад

Я переместился при народе.

 

Льется безвременье там и тут,

И бабульки свечи возжигают,

Крашеные яйца вкруг кладут

И весенних мух рукой сгоняют.

 

Расшуршались рыночно цветы,

Куличи характерны и важны,

И сверкают капельки воды

На помятых чуть жабо бумажных.

 

Бубенцом дрожа, звенит кадило,

Старый батюшка, восстав над суетой

В воздухе рисует крест кропилом,

Четырехконечный крест простой.

 

* * *

 

Я тайну свою сокрыл от себя

И больше ее не знаю.

Мое любопытное глупое «Я»

Все просит меня рассказать,

Куда свою тайну я спрятал на днях,

Поведать ему эту тайну.

 

А я не хочу ни слышать о том,

Ни думать, ни помнить, ни знать.

 

16 апреля 2008

 

* * *

 

Иногда бывают такие стихи,

Что хочется взять рулон,

Записать и спустить, нажав на педаль,

Чтоб издать их последний стон.

 

Сколько боли накоплено в этих стихах,

Что читать их преступно всем.

Выпускаю с тех пор

поэтический «Стон»,

Не найдя ничего взамен.

 

* * *

 

Приехать на дачу пораньше весной,

Пока еще спят мои невидимки:

За шкафом сопит старожил-домовой,

И гномы свернулись в корзинке.

 

Спит старый Потап,

сунув желудь под щеку,

Спит Грин,

укрывшись пучком из травы,

Спит Фёкла в рассохшейся вазе

для фруктов,

Спит Горя, и спят три Совы.

 

Окно приоткрыть, тишину выпуская,

Погладить рукою буфет,

На лавочку сесть у крыльца

и оттаять

Хотя бы на несколько лет.

 

Внимать баритонам

шмелиных напевов,

Шептанью прозрачных берез,

Черпнуть синевы из апрельского неба

И ею коснуться волос.

 

Налить травяного горячего чая

И с ним написать пару строчек,

А вечером снова вернуться домой

С пригоршней смородинных почек.

 

ПЕРВОМАЙСКОЕ

 

Разбрызгано солнце по трубам оркестра,

Стекает ручьями к ногам.

С бумажной гвоздикой от самого детства

За музыкой вьется весна

 

Вдоль левобережья, жуя бородинский,

Со всей транспарантной рекой,

Нарушив теченье, под мост

Бородинский,

От Савинской по мостовой.

 

А слева и справа, глядясь в отраженье,

Вкушая весенний парад,

На время забыв про свое безвременье,

Дома обновляют фасад.

 

И Щусевский, что на крутом косогоре,

Баян меж мостов растянул;

Заметив то МИД, облегченно кивая,

То ль выдохнул, то ли вздохнул.

 

Зажатый в гостиничном телохраненье,

С тоскою на запад глядящий,

Он сбросил на время перенапряженье,

Для всех став высоткой парящей.

 

А где-то вдали, на крутом берегу,

Махая флажками для Пресни,

В сиреневой дымке блестит МГУ

И просит студенческой песни.

 

Украинский шпиль, зацепившись за тучу,

Склонился пред Домом напротив,

Чтоб Мэрия Сэвовна в книгу свою

Внесла мемуарные строчки.

 

Весна, между тем, свернула направо,

На Новоарбатский Бродвей,

С бумажной гвоздикой

к Кремлю подбежала

И влезла с ней на Мавзолей.

 

23 апреля 2008

 

* * *

 

Неловко сказать, что сейчас потеплело,

Зимы так и не было вовсе,

Проснулся пораньше и взялся за дело –

Косить стихотворные строчки.

 

Наотмашь, косою перо изогнувши,

За ухо его заложив,

Я выбил из тела с утра все баклуши

И начал по-новому жить:

 

Вставать с жаворонком,

ложиться с совою,

Печь хлеб с алфавитной мукой,

Водить всех баранов своих к водопою

И с ними трясти головой.

 

И от сейсмических главотрясений,

Нащупав словесную жилу,

Осваивать стал это месторожденье,

Качая поэзию миру.

 

23 апреля 2008

* * *

 

Первое мая, Красная горка.

Я на высоком крутом берегу,

Вижу, как рядом хлопает звонко

Мальчик в ладоши, завидев Весну.

 

Ту, что со мною гуляла по парку,

Что улыбалась на лавочке мне

И прошмыгнула, хрустя шоколадом,

Как-то растаяв в вечерней Москве.

 

Птица-Весна растворяется в дымке,

Вслед за ней Лето, Осень, Зима.

Вниз по реке уплывают картинки,

Сеются в память их семена.

 

С горстью овсяных

веснушчатых хлопьев

Мальчик им вслед изумленно глядит.

А с косогора в московскую проседь

Вечное время с ручьями бежит.

 

* * *

 

Тает бумага, как снег

под рукою,

Строчки ложатся проталиной,

Я переписку начал с весною,

Видно, на сердце подтаяло.

 

Хочется ей что-то в рифму сказать,

Но невпопад получается.

Вместе с весною стихи сочинять –

Значит бродяжить и маяться,

 

Значит промокнуть

в своих же тетрадях,

С почками слечь по весне,

Но, просушившись

и складки разгладив,

Снова гулять по воде...

 

* * *

 

Не хочется плакать,

Не хочется петь,

А хочется просто

Сидеть и смотреть

 

На этот весенне-везенний галдёж,

На этот апрельский

сплошной невтерпёж.

В роденовской позе,

главу подперев,

Внимать беспристрастно

кривлянию дев.

 

23 апреля 2008

 

ВЕСЕННИЙ ПОРТРЕТ

 

В веснушках лицо

И солнце в ладошках,

Картавит на мягкое «р»,

Но немножко,

 

Одета в чем попадя,

Часто пьяна,

Зовут ее глупой,

А это – Весна.

 

* * *

 

Поэту Николке Бубенчику (Фомину)

 

Время стекало, стекало, «Стекло» –

Так появилась на свет эта лента.

Сколько мгновений с тех пор пролетело,

Сколько иных эпизодов прошло.

 

Слово исчезло «кинопроектор»,

А на виски седина улеглась,

Все же, рожденный однажды поэтом

Даже в архивах не может пропасть.

 

ВЕРНЫЙ ДРУГ

 

Музыканту Олегу Додонову

 

Подари мне аккорды для этих стихов,

Эту струнную гладь перебора,

Эти тонкие пальцы с хватанием нот

И лады вдоль по грифу-забору.

 

Спой мне песню, мой друг,

про коня своего,

Я озвучу молчанием снова,

Мне не нужно теперь от тебя ничего,

Но тоскую по верному слову.

 

«ЯКО С НАМИ БОГ»

 

Ведь он скоро уйдет,

мой любимый Апрель,

По-английски, под первое мая,

Незаметно в окно, как всегда, ускользнет,

Напоследок листву распуская.

 

Как подсохнет земля,

зашерстится травой,

Прочеканится солнце по небу,

И в оттеночность кобальт

войдет бирюзой –

Голубым Богородичным цветом.

 

Незаметно Весна приоденется в цветь,

Распестренную майскую ткацкость,

И пойдет по деревне птенцами звенеть,

И в садах с лепествой обниматься.

 

Льется бронзой по воздуху

песнь звонаря,

Куполится за пажитью храм,

И кресты многосолнечно в небо летят

С вознесенской волной пополам.

 

23 апреля 2008

 

СЕРЕБРЯНАЯ ДРУЖБА

 

Моему другу, живописцу

Вадиму Овсянникову

 

Четверть века, четвертинка,

Часть совместного креста,

Пополам от половинки,

Двадцать пять частей от ста.

 

Грань обычной пирамиды,

Кристалл соли, Света часть,

Еще четверти четыре,

Чтобы с музыки начать.

 

В слове «друг» четыре буквы –

Это наш с тобою знак.

А еще... четверостишье

С попаданиями в такт.

 

30 апреля 2008

 

ПЕРВОАПРЕЛЬСКОЕ

 

Моему другу

Александру Хасминскому

 

Дорого Милово,

Тихого, тайного,

Книгочитального,

Комнатно-чайного.

 

Шашечно, Сашечно,

Гречневокашечно.

Просто сердечно

И человечно.

 

1 апреля 2008

 

ШМЕЛЬ

 

Трехслойный, словно мармелад,

А может, мягкий тульский пряник,

На ветку сел весенний шмель

И нас следить за ним заставил.

 

Он кувыркался неуклюже,

Тер лапки о свои бока

И крылышками слюдяными

Поджуживал себе слегка.

 

Потом сорвался, полетел,

Чуть прижимаясь в такт земле.

И баритоново повисла

Его соната на весне.

 

28 апреля 2008

 

* * *

 

Моему другу, доктору

Николаю Ефремову

 

В старой вазе на столе – сирень.

За окном – обнимающий май.

А со мной тишина весь день,

А со мною сиреневый рай.

 

Виноградные гроздья соцветий

Осыпаются звездами вниз.

Где-то там, в фиолете созвездий,

Я сегодня нашел снова жизнь.

 

12 мая 2008

 

ВЕЧНАЯ ВЕСНА

 

Прожившим войну посвящается...

 

Шли на запад с востока солдаты.

Сколько зим уж прошло, сколько лет...

В прошлом веке, точней – в сорок пятом,

Появилась Победа на свет.

 

На дорогах войны миротворцы

Преломляли тела, как могли,

И винозная кровь их стекала

В омедненную гильзу земли.

 

В дар несли золотые медали,

Порох ладана, смирну от слез.

И сияла звезда над Рейхстагом,

И встречал их Воскресший Христос.

 

Ветераны, несущие раны

От креста – от Второй мировой,

Ветром мира для мира вы стали

И остались в нем Вечной Весной.

 

9 мая 2008