Навеянные строки (продолжение 23)

Мир, как заезженная, старая пластинка. История бегает по кругу скрипит, визжит, подло повторяясь, не усвоив уроки прошлого.

***

Люблю, когда в рассказе нет никакой особой морали, которую надо бы извлечь, и никакой особой идеи, которую нужно было бы уяснить, когда рассказ основан на настроении, на оттенках его.

***

Странно, мы все время предъявляем претензии: то жизни, то власти, то еще кому-либо, а надо в первую очередь предъявлять их себе, и только себе.

***

Автобиография

Родился совершенно случайно. Под нежное баюканье родных увеличивался в весе и росте, научился ходить. От лепета перешел к звучному голосу, заявляя требования ко всему, что окружает. Несколько лет принудительного обучения сделали свое недоброе дело, наделив надеждами и мечтами. Получив хорошее образование, казался сам себе гением, хотя не было причин быть талантливым и добрым, а наоборот, было все, чтобы быть глупым и злым. Но со временем окружение все же убедило в бездарности, что основательно укрепилось в моем сознании. Пытался мыслить, подчиняясь хитрости разума - играть роль умного и интеллектуала, но безуспешно, от чего вслепую хватался за чужие убеждения и взгляды, делая своими, вел себя скромно, не высказывая всего, что еще где-то в глубине беспокоило как изжога. Жил тихо, незаметно, без проявления страстей, стараясь не говорить глупости, а заодно, сторонился тех, кто оригинальничал. С годами выработал в себе непримиримость, но скрытую, без публичного визга до хрипоты. Говорить - «Нет», это скользкий путь - менять жизнь, не меняя себя еще хуже, и только однажды, потеряв самообладание, почти крикнул из толпы, сам не зная кому, - «Сволочь!», но мое непритязательное откровение не было услышано в общем безмолвии толпы. Далее пошло все скромней и безмятежней, довольствуясь тихим ропотом на кухне, сторонясь крамольных посиделок с чаепитием, все больше заботясь о себе и близких. Я прекрасно уяснил, что такое добро и зло, моя мудрость состояла в мере, которая лежит между крайностями, а по сему, я верю правде посредине. Неизбежное равнодушие ко всему затмило яркую театральность жизни, надобность в высшем счастье, и все, что когда-то казалось серьезным и основательным, стало ерундой и чушью. Так незаметно подкралась та, которую никто и никогда не минует. Проводили меня такие же как я, оставив на булыжнике надпись: «Здесь покоится банальная посредственность – настоящее и самое живучее проявление человеческого бытия».

***

Глупо и смешно притворяться перед самим собой в том, что доволен своей жизнью, и уж особенно перед другими.

***

Выходя из магазина, встретился глаза в глаза с голодной дворнягой, и так стало не по себе, что пришлось вернуться.

***

Человек без комплексов – плоский, скучный и неинтересный.

***

Бывает пустяшный, малозначительный поступок из глухого прошлого, но вдруг вспомнишь о нем, и тут же невольно покраснеешь.

***

А, часто ли мы оказываемся в области внутренней жизни, ощутив присутствие полной свободы, встретив бессмертное в своей душе, узнав радость счастливых слез?

***

«Если у тебя выпадет, дружок, поудобнее минутка к вечеру, - когда тени гуще и длиннее, и тебя не заметит ни проходящая жена, ни работающие дети – сядь и отдохни в уголке. Ты тоже «я» средь мира. Побудь «сам» и «один». Вынь хлебца, запасенный кусочек. Посоли «пережженной солью». И отдохни просто и эгоистично».

Василий Розанов